Эстетический и этический опыт народа, его мировоззрение и философию мывидим в жанрах народного фольклора, в историко-героических, лирических иобрядовых песнях, сказках и сказаниях, преданиях, легендах, пословицах ипоговорках. В них в своеобразной форме нашли свое отражение важнейшиеобщественно-политические события в жизни казахов, в них же сосредоточенывековые художественные накопления. И поэтому фольклор не мог не стать одним изпервых и важнейших источников казахской литературы. Исследователи фольклораказахского и всего древнетюркского мира единодушны во мнении, что устное народное творчество, созданное в период исторической, этнической и культурнойобщности этих единых по языку народов, их общее достояние. На протяжении многихвеков тюркские народы поклонялись (форма языческого многобожия) предметам,явлениям природы, деревьям, камням, рощам и степи; они посвящали импесни-гимны, приносили жертвы (къурманлыкъ). Говорили здравницы (алгъыш), сказымифологического и тотемистического содержания, пели трудовые и охотничьи песни,которые, составляют наиболее архаический пласт устного творчества этих народов.Центральное место в фольклорном наследии древнетюркских народов занимает эпос.Это эпический памятник большого художественного значения. Сходство и различияверсии эпоса, прежде всего в сюжетах, мотивах сказаний, в общности главныхгероев. Вместе с тем каждая из них имеет специфические особенности,обусловленные с историей народа создавшего этот эпос. Художественноизобразительные средства казахского эпоса отличаются значительным своеобразием.Одна из ярких особенностей поэтики в народном казахском сказании, частоеиспользование гиперболы. Она широко применяется в характеристике героя, егобоевом оружии, физической силе, храбрости, в изображении главных врагов.Гиперболическое сравнение одно из наиболее употребляемых изобразительныхсредств. Эпитет в эпосе не так универсален, как гипербола, и употребляется,главным образом, в двух случаях; 1.– эпитет общий определяет героизм кактаковой, без индивидуализации и 2.– конкретный, относящийся к определенномуперсонажу, где он может быть постоянным и временным, вызванным развитиемдействия. Определенную художественную функцию выполняют и диалоги обращения,способствующие лучшему раскрытию облика «богатура» или его противника. Ониобычно вводятся в текст, когда герой попадает в затруднительное положение исоветуется со своим верным помощником-конём, и придает повествованиюэмоциональную выразительность.
Для стихов казахского эпоса, как и для эпоса других тюркоязычных народов, характерна силлабическая система. Она обусловлена фонетическими особенностями языка, где ударения в слове на последнем слоге, а основой же ритмической организации стиха служит счет слогов. Рифмующимися словами могу быть разные грамматические категории: сказуемые-глаголы, существительные, прилагательные и др. Встречаются и редифные рифмы, характерные для тюркоязычной поэтики, рефрен и восклицание, позволяя более ясно произносить слова и делать паузу при чтении стиха. В этом плане особый интерес представляет цикл стихов и произведений казахского поэта просветителя Джамбула Джабаева, где мы видим трансформацию фольклорной поэтики и границу её возможностей. Конечно, можно сказать, что интерес специфический, но он от этого не перестаёт быть:
Цветущая степь! Ты волшебней мечты!
Огнём самоцветов сверкают цветы!
Пурпурные маки пылают, как пламя!
Степные тюльпаны блестят лепестками,
Как крупные яхонты, розы горят,
И белые лилии льют аромат.
И как, он, поэт несколькими словами показывает нам свою бесконечную, переданную на генетическом уровне любовь к свободе, через поэтически яркую картину степи.
Самый распространенный и любимый народом жанр в фольклоре «жыр» – песня. Словом «жыр» объединяются самые различные по характеру песни: древние обрядовые, охотничьи, историко-героические, любовные, лирические, песни-благопожелания, детские, колыбельные. Значение песни для казахов чрезвычайно велико. С древнейших времен песня тесно связана с повседневной жизнью и с историей народа, его создателя и хранителя. Она была постоянной спутницей казаха, сопровождая его и в радости, и в минуты тяжелых испытаний. В песнях народ выражал протест против угнетения и несправедливости, прославляя героизм, доброту и независимость. Джамбула Джабаева в простонародье называли акын – певец путешественник, другими слова истинный народный певец сказитель, который, своим устным творчеством рассказывал в песенной форме о былых временах и нынешней жизни. Джабаев особо любил исполнять эпосы; Суранши – батыр, Утеген – батыр, Козы – Корпеш и Баян – Сулу, так же несколько песен из знаменитого киргизского эпоса «Манас». Обладая необыкновенным даром певца – импровизатора он спокойно переходил в жанры разного песенного исполнения. Например; «толгау – песни размышления, арнау – песни призывы, матау – песни славословия»[2]. Однако одной из самых распространенных жанровых форм песенного фольклора являются лирические песни, в жанровом отношении они синкретичны. В большинстве любовных песен любовь прославляется как естественное, светлое чувство, красота любимой или любимого превозносится, пылкие излияния влюбленных, либо задорные словопрения составляют их содержание. Но рядом с радостью в любовной лирике соседствует грусть, печаль, тоска, когда любовь пресекается разлукой или гибелью одного из героев. В этих случаях любовные песни элегичны, напевны. Самостоятельную группу составляют шуточные песни. Они существуют издревле и характеризуют важнейшие стороны художественного склада народа, его психологию и миропонимания. Формы шуток зародились ещё в обрядовой поэзии языческого пантеона и это как-бы своеобразная пародия на героические песни. После революции 1917 года, по образцу старинных историко-героических создавались новые народные песни о Родине, о гражданской войне и Красной Армии. На этом отрезке времени поэзия Джабаева, и первые народные песни, играют роль литературы межвременья. Демократизм, простота и доходчивость поэзии создала предпосылки для духовного взлета народа и художественного осмысления действительности на тот момент. В новых стихах звучит надежда и вера народа в исполнения веко вечной мечты. И конечно особое место в народном творчестве занимал образ создателя советского государства В.И.Ленина, человека который своими действиями сыграл огромную роль в историческом плане многих народов, и вот что написал Джамбул Джабаев;
И детям, и внукам, и правнукам в раз,
Как старший в роду, я оставлю наказ.
Учитесь у мудрого Ленина жить,
Народ до последнего вздоха любить,
Умейте все мысли и чувства собрать,
Умейте все силы и волю отдать,
Тому, кого Ленин, как друга, ценил,
Тому, кого Ленин, как брата, любил.
В ком солнечный ленинский гений живёт!
И это есть литературно-поэтическая история того времени, которую надо осознать и принять, как часть истории народа. В годы же Великой Отечественной войны 1941 -1945 годов, у казахов, как и у других народов нашей страны, песенный фольклор наполняется новым содержанием. И как велось исстари, в самые трудные времен, когда на родную землю нападали полки чужеземных захватчиков, когда требовалось духовное противостояние врагу, песня начало звучать наравне с выстрелами и значение её как силы возрастает. Чувство патриотизма получает новое осмысление. Боль народная, его гнев и ярость обретали художественное воплощение в творчестве казахских поэтов. Они проникнуты твердой верой в победу над врагом. Особую популярность получает сатира, фарс, появились и такие виды малых жанровых форм как письмо-обращение, воззвание, призывы. Эти формы литературы военного времени исходили из традиций, где пламенный призыв и мудрое слово напутствия сочеталось с раздумьями о судьбе родной земли, о достоинстве человека и его чести. Джабаев, своей поэзией смотрит на войну глазами народа и мы это видим и слышим из его уст. Взволнованно, искренне он говорит о беде, раскрывает несправедливый, захватнический характер войны. Он верит в народ, в его духовные силы, которые приведут к победе, поёт славу отважным воинам отчизны своим сердцем, благословляет их на подвиги. И одно из таких произведений «Ленинградцы, дети мои» (несколько фрагментов);
Ваших дедов помнит Джамбул,
Ваших прадедов помнит он,
Их ссылали в его аул,
И кандальный он слышал звон.
Я под рокот моей струны
Воспевал, уже поседев,
Грозный ход балтийской волны,
Где бурлил всенародный гнев.
Спать не в силах сегодня я …
Пусть подмогой будут, друзья,
Песни вам на рассвете мои.
Ленинградцы, дети мои,
Ленинградцы, гордость моя!
Такова жестокая, правда, тех дней. Она звала к победе, сплачивала духовные и физические силы народа. И этой правдой поэзия Джабаева была сильна. Послевоенная литература и эстетическое развитие народа ставило новые художественные задачи, без решения которых нельзя было, продвинутся вперёд. Начинался сложный драматический процесс перехода чисто эмоционального и иллюстративного изображения военной действительности к её анализу, к социально-историческому и философскому осмыслению. Но этим уже занимались другие, те которые осуществили переход к художественно-аналитическому творчеству, и к углублению реализма жизни. А реализм Джабаева слышен в других словах;
В орлиных просторах большой высоты,
Как чалые кони, вздыбились хребты.
Над всем Джетысу поднялся Алатау,
Исполнен величия и красоты.
Во время всего долгого жизненного пути почти в полный век, он шёл к людям, через свой эпос, песни и поэзию беседовал с ними, утешал, вселял надежду. И вспоминая слова Понтелеймона Пономаренко; «Чтобы гранить алмаз, надо иметь этот самый алмаз, чем и была поэзия Джамбула»[6], в очередной раз понимаем, что поэзия Джамбула, да и сам Джамбул Джабаев это самородок, вышедший из фольклора и поэзии казахского народа – тот самый алмаз.
Мурат Зейтунович БОТТАЕВ,
член союза журналистов России,
Учёный секретарь «Российского Лермонтовского комитета»,
Старший преподаватель СКГИИ,
Заслуженный работник культуры Кабардино-Балкарской Республики
